Охота с беркутом

Мне всегда неприятно читать о том, что якобы ловчий орел-беркут в атаке ломает хребет волку, а сокол в одночасье вышибает из стаи массу дичи. Во-первых, это противоречит логике: кабы хищникам легко давалась добыча, они бы расплодились и все истребили. Во-вторых, с детства изучая крылатых охотников, я убедился, что они имеют над жертвами всего-то одно превосходство — сильные когти. Ястребы и соколы редко настигают «в угон» взрослую промысловую птицу, орлы же чересчур громоздки для скорого набора высоты.

Сибирских зверей, подвластных беркуту, условно делят на категории. Первая: почти неуловимые рослые матерые особи с крепкими нервами. Даже схваченные, они не теряют самообладания и умело обороняются. Опытный хищник их преследует неохотно либо вовсе избегает, встречаются взрослые особи, которые боятся беркута, но все же не настолько, чтобы стать легкой добычей. Относим их в своем делении ко второй категории. Третья: молодняк и слабые взрослые экземпляры, испытывающие страх перед орлом. Такие животные редко появляются днем на открытом месте, и в этом их спасение. Мой тринадцатилетний беркут Алтай, приученный к идеальному для подтаежья вольному стилю охоты, азартно преследует слабаков, пикируя на них сквозь гущу ветвей, а то и пешком вытесняет из укрытия.

Четвертая категория — подранки, их охотно преследует хищник. Иногда матерый подранок неотличим от здорового: я его угадываю лишь по поведению Алтая.
 Уловки зверей разнообразны. Летящего низом орла сильные лисовины встречают с поднятым хвостом, в решающий миг отскакивают и контратакуют, мастерски увертываются от встречных бросков птицы. Если Алтай падает сверху, то зверь делает сложные выпады в стороны, сбивая скорость и прицельность врага. Много раз лисовины выходили из леса к сидящему орлу и, пружиня шаги, шествовали вокруг него. От бросков Алтая они уворачивались зигзагообразным бегом по малой окружности, дезориентируя преследователя движениями пышного хвоста. Самоуверенность таких экземпляроа основана на силе, свидетельство этому — поражения беркутов, если они не получали моей поддержки. Но случалось, что четвероногие богатыри обращались при виде меня а бегстао, не видя орла. Вот тогда он схватывал «убойно» и побеждал. Если же зверь засек беркута, то не выпустит его из внимания, несмотря на близость человека. В крайнем случае успеет создать заслон из лап и клыков, чтобы не допустить удачной хватки врага.

Некрупные таежные беркуты отворачивают от лисиц уже при виде их непрколебимой позы, а в период гона лисовины сами могут атаковать пернатых. И лишь Алтай, относящийся к высокогорной сильной расе, устраивает своеобразный турнир: проносится над агрессивным зверем, маневрируя и стараясь поддеть лапой так, чтобы она не угодила в раскрытую пасть. Изредка это удается, но не позавидуешь орлу, которого лисовин подминает, реет и оттягивает задними ногами, одновременно мотая головой, дабы высвободить ее и пустить в ход клыки.

Некоторым исключением из сказанного является Средняя Азия, где беркуты в основном крупные, а лисицы мелкие. Незавидно положение лисички, когда ее гонит по степи всадник, да вдобавок при поддержке собак. Таким способом травят даже молодых волков, которые, по утверждению казахов, под орлом ведут себя порой смирнее лисовиков. Надо только перенять зверя крадучись, иначе он поволокёт и ранит птицу.

Кстати, напуски Алтая на сибирского волка при съемках фильмов подтверждают важность психологического состояния животных. Волк яростно прыгнул навстречу орлу, но тот, чудом увильнув от опаснейшего столкновения, взмыл и тотчас обрушился на голову приземлившегося зверя. Это, однако, не помешало последнему зацепить и подмять передними лапами птицу, к счастью, не ослабившую хватку до моего вмешательства. На дубле же морально сломленный нами волчище вел себя уже трусливо — уворачивался, не огрызаясь. Короче говоря, с суперберкутом можно и затравить несколько волков и столько же погубить пернатых «красно книжников» ради одного серого. Ибо рекомендации, включающие поддержку всадника с собаками, хороши на бумаге. А практически, тем более в Сибири, — мелькнул зверь и пропал…
 При охоте общепринятым способом — в узерку — чаще дело имеешь с первой и второй «группами» животных, не избегающими открытых мест.
 Результат минимален даже у опытного беркута, а молодой, промахиваясь и проигрывая, охладевает к добыче.

Полувольная охота птицы (например, лисица успела юркнуть а колок, а орел «дежурит» над ней) дает более ощутимые плоды. Но здесь уже и я работаю до седьмого пота, соображаю, как вернее выложить пернатому «на блюдечке» хитрого зверя. Иногда лучшее сочетание позиционных выгод оборачивается неудачей только потому, что птица утомлена предыдущими промахами.

Сезон охоты может принести даже в лесистой местности десяток роскошных лисиц, если не отвлекаться на более захватывающие напуски по русакам. Впрочем, лишь при условии, что орел смел, настырен, быстр, могуч и редко допускает укусы. Травмированный, он в очередной схватке покалечится вдвойне, и пропадает масса выездов. Не одумается хозяин — вообще останется без птицы. Самостоятельный поиск дичи в совокупности с верностью хозяину — предел мечтаний сокольника, возможный благодаря многолетней практике плюс везению.

Как ни парадоксально, но и русаки делятся на категории. Иные из них, пренебрегая укрытиями, вызывающе взметают за собой снег и подскакивают, заранее демонстрируя силу. И хищник либо отказывается от такого зверька, либо безнадежно промахивается. Убегающих «профессоров» он преследует азартнее, но когда они приостанавливаются и, петляя, ковыляют навстречу, заметно остывает. Зайцы мечутся быстрее лисиц и могут сделать вертикальный прыжок, пропустив под собой нападающего орла.

Русаки потрусливее сбавляют ход в последний момент и тоже способны «на свечу», резкий рывок вперед, всевозможные зигзаги, а то и забегают в деревню, в стадо коров и так далее. Добычей Алтая зайцы становятся непредвиденно. Часть их, прекрасно спасаясь среди поля, рано успокаивается а лесу, а орел, сложив крылья, резко увеличивает скорость и «достает» жертву. На просторе русаков иногда подводят длинные ноги, приотстающие при увертках и попадающие в когти. К слову сказать, даже мелкотравчатые трехкилограммовые европейские беркуты на международных встречах сокольников если и схватывали юрких зверьков, то возле людей. В отдалении русаки раскрепощены и неуловимы. А потомственный казахский «беркутчи» Ахмед Узаков признался мне, что его предки советовали избегать зайцев — промахнувшийся орел может разбиться о камни.

Особый вопрос — взаимоотношения беркута и сибирской косули. Дело в том, что у косуль развита взаимовыручка, и орлы нападают на молодь с опаской. Не рискуют они трогать, за редчайшим исключением, и мощных одиночек. Сколько бы беркутов-«косулятников» ни скопилось в угодьях, они не нанесут урона поголовью копытных. Здесь, как и в охоте на других зверей, нужна определенная ситуация и посильный контингент пугливых особей. Но «косулятников» единицы: обычно это переростки (некрупную живность им не поймать), часть которых к тому же специализируется на захвате чужой добычи и падали.
 Автору статьи посчастливилось сделать пятикилограммового Алтая рекордистом, берущим и русаков и огромных косуль. Однажды пришлось заманить травмированного любимца гигантским камчатским беркутом, восемь лет с птенцов просидевшим в клетке. Он не умел летать и боялся всего живого, да и бесполезной считается возня с зоопарковцами. И все-таки в результате упорных тренировок с чучелами, начиная с самых крошечных, орел стал ловчим. Силой он превзошел Алтая, однако уступил единоборство крупнейшему у нас лисовину. Алтай же без заднего когтя впоследствии удержал этого зверя, вдвое превосходящего птицу по весу. Не каждый беркут возьмет лисицу и в 1,5 раза тяжелее его. Дело решило умение бороться.

Но как же трудно достаются Алтаю косули! Они упреждают удары острыми копытцами и рогами; шарахаются вбок и сразу нападают; отбивают подругу, побежденную орлом после бешено-изнурительного галопа на ней по кустам, где образуется настоящий «тоннель». Еще пуще обескураживают случаи, когда трехпудовый зверь безо всякого повода спешит избить присевшего в поле хищника. А ведь есть на счету Алтая и такие «трехпудовики», почти вдесятеро тяжелее его!
 Что толкает птицу, подминаемую косульими тушами и исхлестанную ветвями и копытами, идти на новые рекорды? В природе — зимняя бескормица. В неволе — инстинкт и кондиция (средняя упитанность). Плюс умение сокольника притравить и «обкатать» хищника, вовремя поддержать и уберечь его, задобрить лакомством и вылечить, выждать нужную паузу и постепенно вернуть утраченную уверенность, отработать полет и сокрушительный удар. Только в руках мастера крылатая громадина сможет почти всё: величаво по-орлиному парить, соколом стремительно пикировать, ястребом петлять и прошивать чащу, ловить разных зверей и даже пролетающих внизу птиц, как это делает Алтай.

Однако и он бессилен, если в угодьях неурожай или перепромысел — дичь-то остается самая жизнестойкая. Вот почему сложно возродить этот труднейший спорт.

Related posts: